Уникальная история супружеской пары — 70 лет в любви и согласии, несмотря ни на что.

29 декабря 2014 - Рыбак Эстонии
article119.jpg

Пятница, 11 Апрель 2014 09:37 Инна Мельникова.

26 марта чета Коротковых отметила сразу два юбилея — 90-летие Веры Ивановны и 70 лет совместной жизни.Двухкомнатная квартирка в панельном доме в столичном районе Ласнамяэ, которую Вера Ивановна и Юрий Иванович называют «скворечником». Везде — полки с книгами, их у Коротковых около 2000 экземпляров. «Раньше мы жили на Роозикрантси, — говорит Вера Ивановна. — Но 12 лет назад выяснилось, что этот дом построил когда-то немец, и пришлось покупать квартиру и переезжать на старости лет. Хорошо, помогал внук и все его друзья».Для четы Коротковых это было большим ударом. Они поменяли квартиру в Ленинграде на квартиру в центре Таллинна. А в итоге оказалось, что потеряли все. «Ну да ладно», — говорит Вера Ивановна, которая совершенно не выглядит на свои годы.Они за эти 70 лет пережили многое. И довольно долгим был их путь друг к другу.

Со школы – на войну

Вера Ивановна родилась и выросла в Ленинграде. 15 июня 1941 года она окончила школу и поступила в Горный институт. Мечтала о самостоятельной жизни, но через неделю началась Великая Отечественная война.Ее отец вступил в ряды ополчения и был направлен на Ленинградский фронт. После этого Вера Ивановна видела его только один раз, в 1943 году, когда его отпустили домой на одни сутки. В январе 1944 года он погиб в боях за освобождение города от блокады. Брат тоже пошел в ополчение и умер в 1943 году. Мама Веры Ивановны умерла еще до начала войны, в 1940 году. Девушке не было и 20 лет, когда она осталась круглой сиротой.«Вскоре всех студентов нашего института отправили в пригород на рытье противотанковых рвов.А ночью прилетели самолеты и разбомбили нашу работу. Обратно шли пешком двое суток, когда слышали звук моторов фашистских самолетов, прятались в лесу. Ночевали тоже в лесу», — рассказывает Вера Ивановна.Потом институт вместе со студентами и преподавателями эвакуировали, а Вера Ивановна осталась в Ленинграде. «Дежурили вместе с другими жильцами нашего дома на крыше, ликвидировали зажигательные бомбы, проверяли светомаскировку, обезвреживали негодяев-предателей, которые подавали наводящие световые сигналы фашистским самолетам», — рассказывает она в книге «Блокадный дневник».Помимо этого Вера Ивановна училась на курсах медсестер и дежурила в военном госпитале.

Три года испытаний

«Началась страшная голодная и холодная зима 1941-1942 гг. Водопровод и канализация не работали. Хлеба полагалось 250 г на человека — это норма для рабочих, остальным — 125 г. Нужно было каждое утро идти в булочную, но даже если занимали очередь в 4-5 утра, положенная норма не всегда доставалась», — говорит пережившая 900-дневную блокаду Вера Ивановна.Ее очень поразило, что вскоре люди стали есть кошек, собак, крыс и даже вырезали мягкие ткани с тел других людей. Был случай, когда молодой оголодавший парень вырвал из рук у женщины в магазине хлеб. «Народ, стоявший в очереди с раннего утра, обозленный, стал его жестоко избивать, но парень, упав на пол, продолжал жевать хлеб», — рассказывает Вера Ивановна.Она не очень охотно вспоминает про склады покойников, куда родственники под конец просто сваливали уже трупы своих близких, зашитые в простыни или одеяла. Про то, что обстрелы и бомбежки стали вскоре привычными, и люди уже не бежали в бомбоубежища, а просто ложились на кровать и прятали головы под подушки.«Вскоре молодежь, домохозяек и девушек в том числе, стали учить уличным боям, показывали, как обращаться винтовкой и штыком»,- рассказывает Вера Ивановна. В мае 1942 года ее призвали в МПВО (Местная противовоздушная оборона). Отряд занимался тем, что ликвидировал последствия воздушных налетов и артиллерийских обстрелов, оказывал населению первую помощь, обезвреживал неразорвавшиеся мины и снаряды и многим другим.Молоденькая Вера Ивановна — ей было всего 18 лет — служила в медико-санитарной роте командиром взвода. За два года пережила и обстрел госпиталя, когда снаряды один за другим ложились около них, а один попал в здание. И взрыв бомбы рядом с домом, где жила. Попутно они расчищали трамвайные пути и дороги от снега.За участие в героической обороне Ленинграда она в 1943 году получила медаль. Сколько у нее после этого было наград — не счесть. В том числе, медаль Ленина.А в июле 1943 года Вера Ивановна была призвана в Красную Армию, одной из формирований которой стала и МПВО. «Мы приняли присягу, нас одели в военную форму, несли караульную службу. Меня вскоре отправили в полковую школу, после окончания которой присвоили звание «старший сержант», — рассказывает Вера Ивановна.До окончания ленинградской блокады оставалось еще более полугода. Продолжали гибнуть люди, разрушались здания, а Вера Ивановна все так же несла службу. Она и не подозревала, что вскоре встретит будущего мужа.

Неожиданный поворот судьбы

Тем временем Юрий Иванович воевал в разных точках страны, получал ранения, лежал в госпитале, снова шел на фронт.Он родился 20 июня 1921 года в городе Коган (Узбекская ССР). Отец был военным в звании полковника. В 1939 году после окончания школы был зачислен курсантом Черноморского Высшего военно-морского училища. Но окончить его не удалось — 1 ноября 1941 года досрочно, без сдачи государственных экзаменов, был выпущен из училища с присвоением звания «младший лейтенант» по военно-морской специальности.«Ничего героического у меня в жизни не было — просто выполнял свою работу», — говорит Юрий Иванович, у которого орден Красного знамени, два ордена Отечественной войны I степени, два ордена Красной Звезды, две медали «За боевые заслуги» и множество юбилейных медалей. Он даже свою тужурку с наградами одевает редко и ненадолго — настолько она тяжелая. Юрий Иванович добавляет, что поначалу делал даже не свою работу: готовился к морским операциям, а пришлось первые два года воевать на берегу.Дело в том, что начавшаяся война вынудила руководство училища ускоренно выпускать курсантов, поэтому Юрий Иванович стал не вахтенным командиром, а командиром взвода в роте автоматчиков.«Конечно, автоматов Калашникова у нас не было, были лишь ППШ или ППД. Да и вообще дали 5 автоматов на весь взвод. У остальных ребят была Мусинская винтовка», — рассказывает Юрий Иванович.

Спасло медвежье сало

8 марта 1942 года в станице Ряженой возле реки Миус, в районе Таганрога, его взвод атаковал немецкие позиции. «А немцы ночью побили лед на реке, и когда мы бежали вперед под обстрелом снайперов, я вдруг полетел в запороженную снегом прорубь. Хорошо, связной Фисенко вытащил меня», — отмечает Юрий Иванович.Они побежали дальше, времени переодеваться и переобуваться не было. И вдруг — кульбит через голову, ночь в глазах и кровь по лицу. Ранение в голову. «Только к вечеру меня подобрали санитары, перебинтовали, разрезали и сняли сапоги. Оказалось, что обморожены обе ноги, надо ампутировать», — рассказывает Юрий Иванович.А надо отметить, что в начале войны таких лекарств, как стрептоцид, пенициллин и других не было. «Это потом уже известный певец Вертинский прислал целый вагон медикаментов из Америки, — говорит Юрий Иванович. — Хорошо, врач — умничка! — достала где-то медвежье сало и спасла мне ноги. Ампутировали только большой палец на левой ноге. А то бы отрезали обе ноги по колено».

Залечивал раны и снова на фронт

Но до Ленинграда, где Юрий Иванович встретится с Верой Ивановной, было еще далеко. Сначала он лежал в госпитале в Сталинграде, потом его переправили в Баку, а затем он оказался в Майкопе (Адыгейская АР).«Туда же, в Майкоп, было переведено из Орла бронетанковое училище, из которого была сформирована бригада. Командир бригады предложил мне пойти к нему в адъютанты. Затем наша бригада была эвакуирована в Сибирь. Где в 1943 году вблизи Свердловска стал формироваться Уральский добровольческий танковый корпус. И я стал проситься обратно на войну», — говорит Юрий Иванович.В танковом корпусе он был командиром роты управления мотострелковой бригады. Опять получил ранение, был в госпитале в Казани. И по выздоровлении был, наконец, направлен в ВМФ — по специальности.«Когда я прибыл в Москву, мне сказали: поезжай в Ленинград. А там только-только сняли блокаду. И на салюте по случаю освобождения Ленинграда я познакомился с Верой Ивановной», — рассказывает Юрий Иванович.

Дом из ящиков

Они со смехом вспоминают, как произошло знакомство. У памятника Крузенштерну Юрий Иванович увидел красивую девушку и спросил, как ее зовут. «Королева Марго», — ответила Вера Ивановна. «Ну, не хотите знакомиться, и ладно», — сказал тогда Юрий Иванович.Однако, слово за слово разговорились, и Юрий Иванович пригласил девушку встретиться у училища. «Я уже почти дошла, а потом решила: «Нет, не пойду!» — вспоминает Вера Ивановна. — Пошла к подружке. А та давай меня уговаривать: мол, и парень хороший, и понравилась ты ему. В общем, все-таки пошла на свидание».И 70 лет назад, 26 марта 1944 года Вера Ивановна и Юрий Иванович решили пожениться. С тех пор они все время вместе. Однако свадебных гуляний не было, расписались, и всё.«Какие свадьбы в 1944 году? Мама подруги работала в роддоме поваром, она сделала винегрет — вот и вся свадьба!» — говорит Вера Ивановна, добавляя, что в ЗАГСе регистрировали тоже в военных условиях: за одним столом расписывали, за другим регистрировали смерти, за третьим — рождение детей.Вскоре закончилась война, родилась дочь. «Муж до 1949 года был командиром-тральщиком, искал и обезвреживал мины, — говорит Вера Ивановна. — Его отправляли в разные точки. Я ни секунды не раздумывала — ездила везде с ним».На Курилах семья Коротковых пережила многое. «Приехали туда — ни угла, ничего. Затем поселились в доме из ящиков, в которых привозили продукты. В таких там жили все. Только у четырех начальников были настоящие дома, из сруба. Потом мы туда перебрались, — говорит Юрий Иванович. — Да, Веруся и дочь наша Светочка тогда натерпелись».«Жизнь прожить — не поле перейти, — говорит Вера Ивановна. — Пережили мы тогда и цунами, когда океан выходил из берегов. Высокие волны слизывали словно языком домики с берега. Много народу погибло, а нас Бог миловал».

Несбывшаяся мечта

После Курил, в 1953 году, их направили в Эстонию. Юрий Иванович работал, Вера Ивановна воспитывала дочь. «Когда он в 1961 году ушел в отставку, я его просто умоляла вернуться в Ленинград, — говорит Вера Ивановна. — А он ни в какую».«Ну куда мы бы поехали? — спрашивает Юрий Иванович. — У нас тут дочь, вскоре родились внуки. Правнуку уже три года». Но в глазах Веры Ивановны — тоска по любимому городу. Вернуться в Ленинград — ее мечта.«1,2 млн человек сократил тогда Хрущев, — вздыхает Юрий Иванович. — Мол, война закончилась, вы больше не нужны. А когда Никитушка меня выгнал, то пошел я командиром-инструктором в Морской клуб при ДОСААФ Эстонской ССР».Проработал он там восемь лет. Но так как платили мало, и денег катастрофически не хватало, то в 1964 году Вере Ивановне, когда дочь заканчивала уже школу, пришлось пойти работать. Устроилась кадровым работником на «Эстрыбпром». А в 1968 году Юрия Ивановича пригласили в ЦК и сказали: «Создается первое в стране рыбо-промысловое объединение «Океан».Нужны квалифицированные кадры моряков-рыбаков». И этот участок поручили Юрию Ивановичу.«Для Эстонии он очень много сделал, — говорит Вера Ивановна. — Но только последние два года стал получать за те 42 года стажа здесь. До этого пенсию ему выплачивала только Россия».Коротковы отмечают, что все было — и хорошие времена, и плохие. «Но всегда могли между собой договориться», — улыбается Вера Ивановна.
Комментарии (0)

Нет комментариев. Ваш будет первым!