Вспомнить все - Ген Агасфер

Начнем, все же, с более очевидных структур, определяемых генами, нежели сами гены – рас, этносов, культур.
Расой называют группу индивидуумов, имеющих схожие генетические фенотипические признаки, определяющие внешний облик членов этой группы.
Этнос определяется как созданная группой людей (чаще в рамках одной расы, но, возможно, и включающей представителей разных рас) совокупность схожих традиций, стилей в искусстве, поведенческих норм и других форм самовыражения, общего языка.
Культурой принято называть проявления представителей определенных этнических групп в материальной и духовной сферах: используемый язык, искусство, религия, общественное устройство и научно- технические достижения. В качестве примера трех описанных понятий можно привести Белую Расу, шотландский этнос и шотландскую культуру. Последние два - этнос и культура - напрямую зависят друг от друга, и находятся друг с другом в неразрывной связи.
Для нас крайне важно понимать, что подразумевается под понятием «Белая Раса». Различают три основных подрасы Белой Расы, известные в науке как Нордическая, Альпийская и Средиземноморская.
Хотя приведенные названия имеют явное географическое происхождение и запечатлели местонахождение своих представителей в эпоху христианства (Нордическая на севере Европы, Альпийская в Центральной Европе и Средиземноморская в Южной), неверно думать, что эти подрасы всегда населяли указанные регионы. Представители каждой из них появлялись на исторической сцене почти во всех местах, где вообще оставила свой след Белая Раса.
Из трех упомянутых корневых подрас только две существуют в значительном числе в наши дни: Нордическая и Альпийская. Настоящих представителей Средиземноморской подрасы не следует отождествлять с теми, кого называют «средиземноморцами» сегодня - современные обитатели средиземноморского побережья представляют собой смешанный расовый тип, полученный в результате смешения изначального Белого Средиземноморского компонента сначала с Белыми Нордическим и Альпийским, а затем и с небелыми арабскими, тюркскими и другими племенами Ближнего Востока и Северной Африки.
В качестве наглядной иллюстрации существование различных подрас внутри одной общей расы можно привести пример того, как в рамках одной черной расы существуют несколько расовых подгрупп: пигмеи бассейна реки Конго и высокорослые племена масаи в Кении.
Таким образом, подрасой является часть определенной расы, представители которой имеют отличительные антропологические особенности, не препятствующие, тем не менее, отнесению их к одной общей расе в силу очевидного общего генетического сходства.


Нордическая подраса

Представители Нордической подрасы, численность которых все еще велика, отличаются светлоокрашенными волосами и глазами, высоким астеническим телосложением и характерной вытянутой формой черепа.

Череп представителя Нордической подрасы, фас и профиль. Хорошо видна вытянутая форма лица. Справа: типичный представитель Нордической подрасы из Швеции.


Альпийская подраса

Альпийская подраса, также весьма многочисленная сегодня, характеризуется коричневым цветом волос и глаз, невысоким, более "приземистым" телосложением и более округлой формой черепа.

Череп представителя Альпийской Белой подрасы, фас и профиль. Видна его более округлая форма. Справа: типичный представитель Альпийской подрасы, Южная Германия.


Средиземноморская подраса

Представители древнесредиземноморской подрасы в настоящее время уже почти не встречаются - это первая из трех основных подрас Белой Расы, исчезнувшая, ассимилировавшись с представителями окружающих рас. Ее представителей отличает преимущественно (но не всегда) темный цвет волос и глаз, астеническое (Нордическое) или атлетическое (Альпийское) телосложение и как вытянутая, так и округлая форма черепа.

Череп представителя Средиземноморской подрасы, фас и профиль. Справа: ее современный представитель, которого можно считать близким к изначальному типу. Британский солдат из Уэльса времен первой мировой войны.

Отметим еще раз, что численность Средиземноморской подрасы в наши дни весьма незначительна. Исторических представителей этой подрасы называют также «старыми европейцами». В древности они населяли большие пространства Европы, Египта, Центрального и Ближнего Востока.
Нынешние обитатели Средиземноморского бассейна не имеют с ними почти ничего общего. Исконные «старые европейцы» были почти полностью ассимилированы Нордическими и Альпийскими племенами Европы, а также африканским, семитическим и азиатским населением Северной Африки, Ближнего и Среднего востока.
Единственным местом в Европе, где еще можно иногда повстречать настоящих представителей средиземноморской подрасы является кельтское побережье Британии, особенно Уэльс и Девоншир, где встречаются темноволосые потомки исконных обитателей британских островов, вытесненных в удаленные сельские районы волнами завоевателей.
Даже немногие сохранившиеся до наших дней представители средиземноморской подрасы имеют черты нордической и альпийской подрас.
Существуют еще две расовые подгруппы Белой Расы: Динарская и Восточно-балтийская - эти подгруппы в большей степени являются результатом смешения трех основных подрас . Их представители в значительном числе проживают в настоящее время в Восточной Европе и имеют нордические, альпийские и средиземноморские черты.
Незначительное число представителей этих двух подгрупп имеют также черты, свидетельствующие о смешении с выходцами из Азии, которые в прошлом проникли в Европу с востока, эти процессы будут рассмотрены ниже.

Генетическое единство
В контексте данной книги группа людей с этнической или культурной точки зрения рассматривается как часть Белой Расы до тех пор, пока она хранит общее генетическое наследие этой расы. Когда это наследие утрачивается (как это произошло со средиземноморцами), такая группа фактически уже не может быть отнесена к Белой Расе.
Теперь необходимо еще раз кое-что напомнить о генах. Иначе будет трудно понять, почему Я буду утверждать далее, что возможно сохранение и передача, стабильное наследование далеких генотипов или, вернее, обладание их очень близкими подобиями длительное время людьми одного рода. Потомки одного индивидуума образуют во времени не прямую линию, а ветвящееся дерево. У того из ваших предков, кем бы он ни был, который «создал» любой короткий участок вашей хромосомы, было, скорее всего, помимо вас еще много других потомков. Одну из ваших генетических единиц может иметь также ваш двоюродный брат. Она может иметься у меня, у английского премьер-министра, а также у вашей собаки, поскольку, зайдя достаточно далеко в глубь веков, у всех у нас можно обнаружить общих предков, далеких предков, возможно, человекообразного предка, еще не достигшего статуса человека. Кроме того, имеющаяся у вас маленькая генетическая единица вполне может просуществовать в течение такого же долгого времени в будущем, оставаясь интактной при прохождении через длинный ряд ваших потомков.
Другой аспект корпускулярности гена состоит в том, что он никогда не стареет, хотя с равной вероятностью может умереть в возрасте как миллиона, так и всего ста лет. Он перепрыгивает из одного тела в другое, манипулируя ими на свой лад и в собственных целях, покидая эти смертные тела одно за другим, прежде чем они состарятся и умрут. Гены бессмертны, или, скорее, их определяют как генетические сущности, почти заслуживающие такого эпитета. Мы, индивидуальные машины выживания в этом мире, можем рассчитывать прожить еще несколько десятков лет. Но ожидаемая продолжительность жизни «успешных» генов должна измеряться не в десятках, а в тысячах и миллионах лет. С одной стороны, это радует т.к. ген почти бессмертен, по нашим меркам. Но есть проблема - половое размножение не репликация. У видов, размножающихся половым путем, отдельная особь - слишком крупная и слишком преходящая генетическая единица, чтобы ее можно было назвать значимой единицей естественного отбора. Группа индивидуумов - еще более крупная единица. С генетической точки зрения индивидуумы и группы подобны тучам на небе или пыльным бурям в пустыне. Это временные агрегации или федерации. Они не остаются стабильными в эволюционном масштабе времени. Популяции могут сохраняться довольно долго, но они постоянно смешиваются с другими популяциями, утрачивая при этом свою идентичность. Кроме того, они подвержены эволюционному изменению изнутри. Обычная популяция недостаточно дискретна, чтобы служить единицей естественного отбора, она недостаточно стабильна и однородна, чтобы оказаться «отобранной» в ущерб другой популяции. Генные наборы сильно видоизменяются. Так, возможно ли говорить о генетическом родстве, хотя бы, через семь поколений? К чему тогда вся эта игра в генеалогию и построение генеалогических деревьев, если, оказывается, мой генофонд схож с генофондом пра-пра-пра-прадеда не более, чем такса с овчаркой? Однако жизнь приводит нам примеры умышленной самоизоляции племен, каст и родов людей внутри некоторой социальной оболочки-утробы, для поддержания генетической стабильности.
Жизнь каждой отдельной физической молекулы ДНК довольно коротка, составляя, возможно, несколько месяцев, и, безусловно, не больше, чем продолжительность жизни человека. Молекула ДНК может продолжать существование в виде копии самой себя. Древние репликаторы, копии какого-то одного гена распространялись по всему миру в первичном бульоне. Современные же варианты аккуратно упакованы в тела машин выживания.