КОРАБЛЯМ НЕЛЬЗЯ БЕЗ БЕРЕГА - 31 01 1971

ЗНАКОМЬТЕСЬ: ЦЕХ «ОКЕАНА»


ДОМИК У МОРЯ
НЕКАЗИСТЫЙ деревянный домишко у берега моря... Это — электрорадионавигационная камера объединения "Океан", и здесь работают люди, с которыми мне хочется вас познакомить.
Но сначала — об их труде. В этих маленьких комнатушках, весьма приближенно отвечающих производственным требованиям, вершатся важные, нужные и поистине удивительные дела. Удивительные... Может быть, бывалому штурману, величающему себя не иначе, как морским асом, глубоко безразлично, где и как ремонтировались его секстан, бинокль, компас или звездный глобус, т. е. приборы первой необходимости в его штурманской практике. Главное, чтобы работали приборы без малейших погрешностей. Главное чтобы ремонт их был окончен в срок, иначе судно не выйдет в море. А вам, рыбакам, хорошо известно, во что обходятся одни сутки простоя судна в порту.
Прекрасно понимают эту нехитрую механик и работники электрорадионавигационной камеры. Вот почему подолгу не гаснет свет в окнах неказистого домика у моря...


10000 КОМПАСОВ
Через руки Феликса Федоровича Калашникова прошло 10000 компасов. Более тысячи в год. Приборы самых различных систем, старые и новые, советские и английские, финские и норвежские, немецкие и французские... Попадают они в руки Феликса Федоровича, разумеется, неисправные. А через несколько дней представитель судна забирает готовый, с иголочки, прибор.
И вот так — уже около девяти лет. Феликс Федорович сейчас может с одного взгляда определить, где таится неисправность. Но сам он к своей работе относится снисходительно. Для него починить компас — пустяковое дело... (Так, во всяком случае, говорит он сам).
А на деле? Самое уязвимое место морского компаса — наконечник шпильки, на который насаживается картушка. Наконечник сделан из иридия - прочного и ценного металла. Но, несмотря на прочность, после полугодового срока эксплуатации, металл изнашивается, притупляется самый кончик, и картушка компаса при вращении испытывает излишнее сопротивление, т. е. теряет свободу движения. Прибор начинает «подвирать» на 1-2 минуты, что в результате приводит к ошибкам в определении курса корабля.
...Но вот неисправный компас попадает к Калашникову. Быстрые, ловкие пальцы вскрывают прибор. Вот они извлекают картушку, и сквозь двадцатикратную линзу внимательный глаз изучает агатовую насадку — маленький прозрачный цилиндрик с идеально отполированным углублением. Ну, здесь, кажется, все нормально.
Феликс Федорович извлекает бронзовую шпильку и внимательно рассматривает наконечник. Так и есть, затупился. Проще всего было бы заменить шпильку новой, заводской. Но Феликс Федорович не торопится с этим. Иридий - металл дорогой. Зачем выбрасывать шпильку, когда она может еще с годик послужить?
И начинается поистине ювелирная работа. Шлифовальный круг, абразивный брусок, ручная шлифовка... И все эти операции - с помощь оптических стекол. Невооруженным глазом разве увидишь микроскопическую щербинку на поверхности металла?
Но вот шпилька готова. Теперь остается залить. жидкость, покрасить специальной краской картушку, насадить ее, собрать прибор, покрасить, восстановить градуировку, проставить нулевые отметки... А это совсем не просто. Картушка в жидкости должна иметь вес, не превосходящий 3,2 грамма и не меньший 3,1. Точность зависит от консистенции раствора (спирт и дистиллированная вода). Это - требования для компасов советского производства. Для заграничных же — состав жидкости иной, и его надо найти, основываясь исключительно на собственном опыте. Задача не из легких... А нулевые отметки? Тут нужна снайперская точность. Погрешности быть не может...
Но хочется Феликсу Федоровичу, чтобы компасы служили морякам дольше. А как? Как свести до минимума износ наконечника шпильки? Ещё полтора года назад он со своим коллегой Алексеем Романовичем Драем изготовили опытный образец оригинальной шпильки. Новый компас передали для испытания на одни из колхозных СРТ. Три месяца качали прибор североморские штормы. Затем передали компас на полгода в «мореходу» в учебный класс. Уж как там крутили его курсанты — после проверки выяснилось, что компас исправен. Теперь изобретатели ждут ледовой обстановки, чтобы испытать прибор в самых жестких условиях. Установят компас с новой шпилькой на каком-нибудь буксире ледокольного типа, чтобы «потрясло" его как следует. Если после такой «встряски" прибор будет работать, то тогда авторы заявят о своем изобретении. Только тогда, не раньше, хотя преимущества новой шпильки на лицо: почти год эксплуатации без ремонта...
С шестого июня прошлого года Калашников работает в счет 1971 года, а бригада, в которой он трудится, и которую возглавляет А. Р. Драй, уже в апреле стала трудиться в счет новой пятилетки. За все время работы ЭРНК к Феликсу Федоровичу не было ни одной претензии от моряков, а недавно Ф. Ф. Калашников награжден Юбилейной Ленинской медалью...



ОДИН ИЗ ТРЁХ
Его владения - комната, на двери которой табличка "Оптика". Полный, небольшого роста. Умное широкое лицо, седые волосы. Алексей Романович Драй специализируется на ремонте оптических навигационных средств - биноклей, секстанов. Но, если нужно, он может отремонтировать фотоаппарат, кинокамеру, часы, компас, барометр, барограф..
В электрорадионавигационной камере он работает около пяти лет, и за эти годы стяжал славу мастера на все руки. Большой путь за его плечами.
В 1949 году Алексей Драй был призван во флот. Служил минером на Балтике. Его пальцы до сих пор помнят холодные, бесстрастные взрыватели мин, которые он обезвреживал. Не стоит, наверное, говорить, сколько опасности таит в себе эта работа. Достаточно вспомнить военную поговорку: " Сапер ошибается один раз". Алексей Романович не ошибался ни разу, но, даже соблюдая крайнюю осторожность, ты не огражден от случайностей... Однажды при обезвреживании мины А. Драй был контужен. Это случилось в 1955 году. Тогда же он был награжден орденом Красной Звезды.
А в 1956 году, после двух лет сверхсрочной службы (товарищи посмеивались: сверх срока - на такой "горячей" работенке!..), он ушел в запас и потом долго не мог найти специальность по душе. Начинал что-то, но потом оказывалось, что эта работа не приносит ему удовлетворения, радости. Был он и токарем, и слесарем самого высокого класса и, наконец, работал по ремонту кинофотоаппаратуры. И здесь, соприкоснувшись с оптикой, он нашел то, что искал. Работа требовала применения навыков слесаря и токаря, и, главное, точности минера.
Сейчас Алексей Романович трудится в ЭРНК. Основной профиль, как уже говорилось, — оптические навигационные средства. Для обнаружения неисправности в бинокле и секстане он разработал и построил специальные приборы, автоколлиматоры.
С огромной точностью выверена в них оптическая часть. Теперь Алексею Романовичу достаточно 2—3 минут, чтобы определить, где таится неисправность в приборе. А дальше — сам ремонт. Он требует чистоты, аккуратности. Призмы, линзы протираются эфиром и помещаются до сборки под стеклянный колпак, чтобы не запылились. Тщательно устанавливаются зеркала и призмы. Если в приборе отсутствует какая-либо деталь, Алексей Романович сам вытачивает ее на миниатюрном токарном станке. А работы, как говорится, невпроворот. Кроме судов "Океана", ЭРНК обслуживает и колхозный флот. И хоть есть у колхозников свои специалисты, несут они приборы Драю и Калашникову: надежнее!
Но, несмотря на загруженность, Алексей Романович находит время и для общественной работы. Он член комитета профсоюза, много работает с молодежью камеры, разработал он интересную балльную систему по подведению итогов деятельности отделов ЭРНК. Если, допустим, в корректорской службе случай прогула, от общего результат отнимается 5 баллов, если подано рацпредложение - плюс 10 баллов. Интересно отметить, что по этой системе бригада А. Р. Драя уже долгое время держит первое место по ЭРНК.
Но и это еще не все. Алексей Романович - страстный кинолюбитель. С помощью усовершенствованной им же кинокамеры "Киев" он отснял свыше десятка любительских фильмов. А в труппе народного театра Дома флота он является одним из ведущих актеров. Сейчас А. Р. Драю предложили роль Фамусова в комедии Грибоедова «Горе от ума».
Но, пожалуй, самым лестным является то, что Алексей Романович Драй — один из трех на всю республику мастеров по ремонту навигационных средств. Да что говорить, редкая специальность!...


КОРРЕКТИРОВКА
В самой дальней комнате домика — царство девушек. Здесь разместилось корректорское бюро электрорадионавигационной камеры. В два ряда столы с вмонтированными в их поверхность лампами дневного освещения. Это — рабочие места корректоров.
Основная корректировка морских карт происходит за столом инженера-картографа Татьяны Васильевны Поляковой. Это она по данным извещений, присылаемых из Ленинграда и Калининграда, наносит коррективы на карты-оригиналы. Работа кропотливая, требующая крайней внимательности и напряжения. Важно, чтобы все поправки были нанесены на оригинал. Отсутствие какого-либо значка может таить в себе тяжелые последствия для судов
Готовые карты-оригиналы поступают к корректорам на их подсвеченные столы. Девушки переносят поправки с оригиналов на карты уходящих в море судов. Делается это так. На светящуюся поверхность ложится оригинал. Сверху карта. Ручка, красные чернила, карандаш — вот и все нехитрые приспособления. Корректор, для большей точности, как бы разбивает карту на квадраты. Так легче копировать поправки с оригинала.
Вот работает самая молодая пред ставительница «девичьего царства" корректор Ирина Пинчук. В бюро она: при-шла полтора года назад. Освоилась быстро. Важно ничего не упустить, все заметить. А со временем вырабатывает ся профессиональная сноровка, опыт. Работа продвигается заметно быстрее.
Вот и сейчас склонилась Ирина над столом. Красными чернилами отмечает рыбную зону. А вот пометка простым карандашом — это поправка временная.
На этой карте — 25 корректив. А бывает, что на оригинале свыше сотни поправок. Тут уж до боли в глазах всматриваешься в каждый квадратик карты, в каждую черточку. Потом снова и снова пересчитываешь поправки, и если одной-двух недосчитаешься, снова ищешь недостающие пометки до тех пор, пока оригинал не будет точно и полно скопирован.
В соседней комнате — тоже корректоры, но несколько другого профиля. Под руководством Анны Ильиничны Мартыновой они вносят поправки в коллекции морских книг — лоций и т. д. Данные также поступают сюда в виде извещений. На полях книг пестрят многочисленные поправки...
Начальник корректорского бюро Евгения Николаевна Рястас довольна. За всю историю существования бюро в адрес корректоров не поступило ни одного замечания. Единственное, что тревожит ее - это проблема помещения. Да, здесь тесно, душно. Работа, что ни говори, напряженная: устают глаза, затекают суставы. Постоянно ловишь себя на том, что отвлекся, а отвлекаться нельзя, работа требует собранности, внимательности, усидчивости. Будем надеяться, что вопрос с новым помещением для ЭРНК будет, наконец-то, решен.
СТОЯТ суда у причалов Таллинского морского рыбного порта. Ждут выхода в море, потому что море — их дом, их стихия. На берегу корабли, как в гостях.
Но кораблям нельзя без берега. Здесь, на берегу уточняются и корректируются будущие их маршруты, "лечатся" их глаза и уши... И если корабль не сбился в далеком своем пути, если вовремя и верно изменил курс, чтобы обойти ураган, если вовремя заметил угрожающий ему айсберг — в этом заслуга тех, о ком говорилось в этих строках.

В. ЦИОН


На снимках этой полосы, сделанных нашим фотокорреспондентом А. Дудченко,

вы видите работников электрорадионавигационной камеры слесаря 6-го разряда по ремонту КИП и "автоматики" Ф. Ф. Калашникова

и старшего инженера-технолога по ремонту судовой радиоэлектронной и навигационно-штурманской аппаратуры А. Р. Драя.